Он выронил камень; О’Брайен поймал его на лету. Юноша криво усмехнулся:

— Мне было интересно, почувствуешь ли ты то же самое. Ты видел ее?

— Я никого не видел, — рявкнул Арнсен, бросившись к двери. — Я ничего не почувствовал!

— И все же ты боишься. Почему? Я не боюсь ни ее, ни камня.

— Дурак, — бросил Арнсен через плечо, выходя из лаборатории. Он испытывал тошноту и слабость, словно перед ним открылись неизъяснимые бездны. Для того, что он почувствовал, не было объяснения… разумного, по крайней мере.

И все же объяснение должно быть, думал он, расхаживая по двору и куря сигарету за сигаретой. Телепатия, передача мыслей на расстояние — он просто уловил, что было на уме у О’Брайена. Но как ужасно знать, что Дуг испытывает тоску по девушке-богине, которой не может существовать!

О’Брайен с горящими глазами вышел из лаборатории.

— Готово, — сказал он, едва сдерживая восторг. — Мы наконец получили сплав. Все благодаря той последней обработке.

Арнсена охватила смутная тревога. Он попытался поздравить О’Брайена, но его тон показался фальшивым даже ему самому. Юноша понимающе улыбнулся:

— Спасибо за помощь, Стив. Теперь это окупится. Только… мне понадобится много денег.

— Они у тебя будут. Компании передерутся за процесс.

— Мне нужно столько, чтобы хватило на космический корабль, — сказал О’Брайен.

Арнсен присвистнул:

— Это прорва денег. Даже если взять маленький. — Он сощурился. — Зачем тебе корабль?

— Я собираюсь найти Дейрдре, — прямо ответил О’Брайен. — Она где-то там. — Он запрокинул голову. — И я ее найду.

— Космос велик.

— У меня есть проводник. — О’Брайен достал серый камень. — Он тоже хочет найти ее. Хочет вернуться. Знаешь, на Земле он не живет по-настоящему. И это не пустые фантазии, Стив. Как, по-твоему, мне удалось создать этот сплав? Идеальный пластик, прочнее бериллиевой стали, легче алюминия, проводящий электричество или нет в зависимости от состава… Ты же знаешь, в одиночку я бы не справился.

— Ты справился.

О’Брайен коснулся камня.

— Мне подсказали, как это сделать. В нем есть жизнь, Стив. Не земная, но разумная. Я кое-что понял, совсем немного. Достаточно, чтобы создать сплав. Нужно было начать с этого, чтобы раздобыть денег на покупку корабля.

— Ты не умеешь управлять кораблем.

— Мы наймем пилота.

— Мы?

О’Брайен усмехнулся:

— Я докажу, что я прав. Ты не веришь в Дейрдре. Но ты увидишь ее, Стив. Камень укажет нам путь. Он хочет вернуться домой, и мы отвезем его туда.

Арнсен нахмурился и отвернулся, его широкие плечи напряглись от безрассудной злобы. Он понял, что ненавидит воображаемое существо, которое придумал О’Брайен. Дейрдре! Он сжал кулаки.

Ее не существует. Все крупные планеты и астероиды исследованы; на обитаемых нет человекоподобных существ. У марсиан большие головы и кошмарные веретенообразные ноги; на Венере обитают чешуйчатые амфибии, погрязшие в феодализме и бесконечных войнах. На других планетах… пернатые обитатели Каллисто с полыми костями больше всего похожи на людей, но их при всем желании нельзя назвать красивыми. А Дейрдре была красива. Воображаемая или нет, она была прекрасна, словно богиня.

Будь она проклята!

Но ничто не помогало. О’Брайен упорно шел к цели. Он быстро, с непреклонной решимостью запатентовал процесс изготовления сплава, продал его тому, кто предложил больше всего, и купил небольшой космический корабль. Нашел пилота — крутого парня по имени Текс Гастингс, смуглокожего, постоянно жевавшего табак. Можно было не сомневаться, что он будет выполнять указания и держать язык за зубами.

О’Брайен не находил себе места, пока корабль не взлетел с космодрома. Чем ближе становилась цель, тем больше он нервничал. Он почти все время сжимал камень в руке. Арнсен заметил, что блеск камня, прежде тусклый, становится все ярче по мере того, как корабль погружается в глубины космоса.

Гастингс недоуменно поглядывал на О’Брайена, но делал то, что ему велели. Он поделился своими опасениями с Арнсеном.

— Мы даже в карты не смотрим. Бред, но я не стану спорить. Только какое ж это пилотирование? Ваш друг просто указывает на звездный сектор и говорит: «Нам туда». Странно это.

Он почесал дубленую щеку, пристально глядя на Арнсена выцветшими глазами. Здоровяк кивнул:

— Я знаю. Но я ничего не решаю, Гастингс. Мое дело — груз.

— Угу. Что ж, если вам… понадобится помощь… можете на меня положиться. Я видал больных космической горячкой.

Арнсен фыркнул:

— Космической горячкой!

Гастингс твердо смотрел на него.

— Конечно, я могу ошибаться. Но в космосе всякое бывает. Мы не на Земле, мистер Арнсен. Здесь действуют другие законы. И другая логика. Мы на краю неведомого.

— Никогда бы не подумал, что вы суеверны.

— Я не суеверен. Просто я давно летаю и много чего повидал. Тот кристалл, который мистер О’Брайен повсюду таскает с собой… я никогда не видел ничего подобного. — Он подождал ответа, но Арнсен молчал. — Ну ладно. Я видел кое-какие вещи, которые прибило Извне. Странные, чертовски странные. Солнечная система — что Саргассово море. В нее заносит всякий мусор из других систем и даже других вселенных, насколько я знаю. Одно я выучил четко: держись подальше от того, чего не понимаешь.

Арнсен угрюмо хмыкнул, глядя в иллюминатор на колючий блеск звезд.

— Слышали истории о таких камнях?

Гастингс покачал стриженой головой:

— Нет. Но однажды я видел обломки судна на солнечной стороне от Плутона. Этот корабль построили не в нашей системе. Команда давно оставила его. Бог знает сколько времени он там болтался. И откуда взялся. Внутри все было устроено не для людей. Его прибило Извне, разумеется, а там места много. Так вот, этот камень…

Он откусил от плитки жевательного табака.

— Что с ним?

— Он прибыл Извне. И ваш друг странно себя ведет. Это может довести до беды. Или нет. Лично я собираюсь глядеть в оба и вам советую делать то же самое.

Арнсен вернулся на камбуз и пожарил яичницу. Он злился на себя за то, что выслушивал намеки Гастингса. Ему было не по себе, как никогда прежде. На Земле было проще не верить в неведомые силы, которые могут таиться в сером камне; здесь дело обстояло иначе. Космос был скопищем хлама, задворками таинственного Извне. Научный прогресс, который распахнул двери для межпланетных путешествий, отчасти вернул человека в те времена, когда он прятался в пещере и боялся темных сил, скрывающихся в неведомых джунглях. Космические путешествия сломали барьеры. Они открыли дверь, которую, возможно, стоило навсегда оставить закрытой.

К границам космоса прибивало странный мусор. Арнсен взглянул через иллюминатор на красный шарик Марса, слепящий блеск Млечного Пути, загадочную тень Угольного Мешка. Там может таиться что угодно. Жизнь, выросшая